Я сообщила эту радостную новость Эйрину, который почему-то нахмурился и погрузился в свои мысли.

Похоже, что мальчишке придется разработать специальное питание. В Акадэмии их кормят так, чтобы они не набирали лишней мышечной массы, дабы в дальнейшем у них не было проблем. В конце концов, воинам иногда приходится подолгу обходиться без еды, а если они привыкли к обильному питанию, им будет трудно пережить несколько дней голода. Как правило, в возрасте четырнадцати-восемнадцати лет ученики быстро растут благодаря тренировкам и правильному питанию, не набирая при этом лишний вес. Но из любого правила бывают исключения. И судя по всему, мой ученик был одним из них. Ученики Делла и Алина сильно вытянулись за этот год, раздались в плечах. Хана же вырос совсем немного, кость так и осталась тонкой. Такое бывает, когда организм «сжигает» на тренировках почти все, что может получить из пищи. Я вспомнил, что кроме дневных тренировок Хана тренировался и по ночам. Понятно, нехватка питательных веществ, плюс недостаток отдыха. Как результат, мальчишка практически не вырос, и телосложение у него осталось, как у четырнадцатилетнего. Как только прибудем в Северную Заставу, надо будет обсудить это со старшим. Тренировки — это хорошо, но все хорошо в умеренных количествах. Переизбыток физических нагрузок и отсутствие отдыха может привести к истощению. Странно что мальчишка еще не свалился. Хотя… возможно именно благодаря такому сложению он так быстр. Значительно быстрее прочих.

Тут я вспомнил Кейрины. Легкие, почти невесомые… Возможно, мастер специально изготовил их такими легкими, потому что Хана рассчитывает на свою скорость больше, чем на силу? Да, вполне может быть… Хана легок и быстр, но мышечной массы маловато, если бы у него были классические Кейрины, он бы очень быстро уставал, а результат усталости — потеря скорости.

Кусочки картинки начали складываться воедино. Легкие Кейрины рассчитаны на воина с легкой, узкой костью, основное преимущество которого — скорость. Лезвия, заточенные до прозрачности, также рассчитаны на относительно несильный удар. Я вспомнил бой Ханы и Алина. Тогда мальчишка смог ударить с такой силой, что и Кейрин и лезвие меча разлетелись вдребезги. Но этот удар был скорее исключением, чем правилом, а Кейринами, заточенными до такой степени, что лезвие просвечивает, можно убить, просто слегка прикоснувшись лезвием к артерии. Решив эту головоломку, я посмотрел на расстилающуюся перед нами дорогу. Мы вошли в горы.

Горы мы преодолели за два дня. Погода была хорошая, так что обошлось без приключений. Вот если бы выпал снег — нам бы пришлось несладко. И еще один день потратили на путь от гор до Алуса. Последний город на пути к Северной Заставе.

Я оставил Хану на постоялом дворе и пошел на поиски мастера. Нужную мне мастерскую я нашел практически сразу. Меня встретил маленький, сухонький старичок. При виде Кейринов он разрыдался.

— Это работа мастера Кира, верно? Последнее творение?

Я кивнул. Как старичок узнал, что это — последнее творение, осталось для меня секретом. Спрашивать я не стал.

— Вы хотите к ним ножны, верно? — Старичок с любовью гладил рукоять Кейрина.

— Да, мне нужны ножны и пояс к ним. Как скоро вы управитесь?

— Скажите мне какого роста владелец и примерное телосложение.

— Рост? Немного не достает мне до плеча. Телосложение хрупкое, можно сказать — изящное, как у четырнадцатилетнего.

— О… да, все верно… Такие Кейрины подойдут только легкому в кости и гибкому, как Лир. Когда вы отправляетесь?

— Завтра на рассвете, самое позднее — после полудня.

Старичок кивнул.

— Приходите в полдень, все будет готово.

Я оставил Кейрины у мастера и пошел к постоялому двору. Мой Лир опять что-то внушал маленькому Лиру, который за время нашего путешествия стал вести себя намного лучше, чем до этого.

— Рейган! К нам направляется один из лейтенантов Акадэмии со своим учеником. — Голос Лейриса выдернул Рейгана из приятных мечтаний. Он зевнул.

— Ну и пусть направляются. — Лениво ответил он.

— А вдруг это будет ОН? — Лейрис притворно задрожал.

— Ну и ладно, он так он. — Рейган пожал плечами.

— Ты что, совсем не волнуешься?

— А чего мне волноваться-то?

— Ты же пообещал, что при следующей встрече вызовешь ЕГО на поединок!

— Ааааа… спасибо, что напомнил, а то я совсем забыл. — Рейган расплылся в довольной улыбке. — Тогда будем надеяться, что это все-таки ОН.

— Ты — псих. Причем законченный. — Лейрис махнул рукой на друга.

Как можно так относиться к собственному мастеру? Который к тому же старше тебя на полторы тысячи лет? Единственному демону, который после завершения Акадэмии предпочел остаться там мастером? Он был единственным из всех лейтенантов, кто прошел Пятое Крещение и отказался от вступления в отряд Демонов-Воинов. Лучший воин, которого Лейрис видел в своей жизни. О, Высшие, пусть это будет не ОН. Иначе от Северной Заставы камня на камне не останется, если Рейган его вызовет (а он его вызовет)… К тому же в этом случае встает вопрос о том, останется ли хоть что-нибудь от Рейгана.

В полдень я открыл дверь мастерской. Старичок уже ждал. Он протянул мне Кейрины в ножнах, которые крепились к поясу. Пояс представлял из себя два широких ремня, скрепленных крест-накрест. Пояс был выполнен в той же цветовой гамме, что и рукояти Кейринов — белый с золотом. Тонкая кожа, прекрасной выделки, даже на первый взгляд казалась очень прочной. Кейрины висели на поясе под небольшим углом, так, чтобы их было удобно доставать. Сами ножны были выполнены из белого дерева, которое украшало золотое плетение. Сколько же мастер за это запросит?

Я посмотрел на старичка.

— Это мой подарок мастеру Киру. Когда-то мы с ним договорились, что в конце наших жизней мы создадим наши лучшие творения, которые составят пару: Кейрины и ножны к ним.

Плечи старичка дрогнули.

— Не думал, что он уйдет раньше меня… — Старичок посмотрел на меня слезящимися глазами. — Мне вы должны только за работу.

— Примите мою благодарность, Мастер. — Я низко поклонился. Взял ножны и убрал в сумку.

Сейчас рано отдавать их Хане. Приедем в Заставу и отдам. Рассчитавшись с мастером, я вышел на улицу, оседлал Лира и мы тронулись в путь.

Пока я ждала Эйрина, небо покрылось грозовыми тучами. Очень хорошо! Снега нам еще не хватало. С тех пор как мы пересекли горы, с каждым пройденным шагом становилось все холоднее и холоднее.

Эйрин вышел из мастерской, где творил какие-то темные делишки. Наверное, задумал государственный переворот.

Мы тронулись. До Северной Заставы оставался всего день пути, еще немного — и я смогу отдохнуть. Как же я устала за эту неделю! Небо становилось все ниже и ниже, еще чуть-чуть, и я буду дотрагиваться макушкой до облаков. Мы выехали в степь. Эйрин повернулся ко мне и стараясь перекричать вой ветра прокричал:

— Пригнись к Лиру, надо успеть к Заставе до того, как пойдет снег! — Холодный, пронизывающий ветер трепал его волосы.

Я пригнулась к Большому, и мы помчались. Ветер колол лицо, залезал под воротник, обжигал кожу. О, Высшие, хоть бы снег пошел! Когда идет снег, всегда теплее. Высшие услышали мои молитвы, и пошел снег. Белая пелена встала перед моими глазами, я потеряла ориентацию. Казалось, что я скачу по бесконечно-белому туману. Голова закружилась, я уже с трудом понимала, где небо, а где земля, а самое ужасное, что я потеряла из виду Эйрина. Кричать бесполезно, все равно не услышит.

Вдруг я услышала тонкое «Мяяя». Киш! Я резко обернулась. Даже Большой с трудом бежал против ветра, а Киш еще совсем крошка! Вдруг его унесло ветром?

— Киш! Киш! — Белая пелена поглощала мой голос. Я резко дернула Большого за шлейку, желая развернуть его назад. Большой разворачиваться не пожелал. Ах, мерзкая кошка! Решил бросить малыша на погибель? Я спрыгнула. Большой, не заметив (а может и заметив, но не пожелав остановиться) моего маневра, практически сразу исчез за стеной снега. Я прикрыла рукой глаза и пошла куда ноги несут. Снег сыпал со всех сторон, словно Боги прокляли меня. Киша нигде не было. Дыхание вырывалось клубочками пара, которые тут же уносил ветер. Идти становилось все тяжелее. Ноги налились свинцом, руки потеряли чувствительность. Я упала на колени.